Русско-византийский договор. Общая характеристика договоров руси и византии

В Древней Руси закон был представлен нормами обычного права. Письменных сборников, содержащих их, не существовало. Закон был устным сводом правовых норм. Договора международные и между князьями были устными. Первыми письменными документами международного права, дошедшими до наших дней, были договоры Руси с Византией.

Русь и Византия

До конца первого тысячелетия Право на Руси было устным, письменных норм права не существовало. Первые письменные договора появились именно из-за непростых отношений с Византией, преемницы римского права, где были разработанные принципы и нормы, ставшие основой правовых отношений в любом цивилизованном государстве.

Между Русью и Византией всегда существовал взаимный интерес. Договоры Руси с Византией были заключены, несмотря на то, что основные их точки соприкосновения - это военные столкновения, но именно они породили и вызвали заинтересованность друг в друге, взаимоуважение. Это мы видим из договоров, которые составлялись после очередного военного столкновения. Прочитав их, нельзя заметить, где побеждённый, а где победитель. Именно во времена военных столкновений были подписаны договоры Руси с Византией, благодаря им в дальнейшем строились отношения, при которых развивались торговые, культурные связи.

Точки взаимодействия интересов двух государств проходили в основном по побережью Чёрного моря и Крыма, где у Византии были подвластные территории. Руси необходимы были выходы к для дальнейшего развития торговли. Частые походы русских дружин на юг были связаны с расширением торговых путей. Именно торговым отношениям было посвящен ряд пунктов, вошедших в договоры Руси с Византией.

Образование государства Византия

В конце IV века Великая Римская империя постепенно приходила в упадок. С запада её осаждали многочисленные племена варваров, которые своими набегами разрушали великую цивилизацию. Но прозорливый римский император Константин ещё в IV веке перенёс столицу государства в восточную часть империи, в основанный им город Константинополь, который находился на берегу Босфорского залива на месте древнегреческого города Византия. Этот шаг, по сути, разделил империю на две части.

Римом управляли свои правители, но Константинополь оставался главным городом империи. К концу V века практически вся территория Западной части Европы была захвачена германскими варварами. Не устояла перед ними и западная часть Римской империи. Племена германских варваров захватили и разграбили Рим. Государству и античной цивилизации пришёл конец.

Во времена разграбления Рима варварами Византия была очень мощной империей, которая также подвергалась нападению завоевателей, в том числе и дружин русских князей. После каждого похода составлялся письменный договор Руси с Византией. Византия к концу первого тысячелетия была мощной империей, способной отбить часть земель западной Римской империи и удерживать их более двух столетий. Процветающее государство способствовало строительству новых городов, с прекрасными дворцами и храмами. Ему суждено было простоять более десяти сотен лет, приумножая и сохраняя наследие великой Римской империи.

Византия - наследница Рима

Древнее государство Византия, по своей сути, - культурная наследница и цивилизационная преемница Великой римской империи - второй Рим. Большая часть её населения - это греки, которые и привели империю к христианству. Она продолжала развиваться и процветать. Византия внесла в мировое развитие человечества неоценимый вклад. Это было просвещенное христианское государство. Здесь жили и работали учёные, музыканты, поэты, философы и юристы.

Византией было сохранено римское право. Оно не только сохранилось, а продолжало развиваться и касалось также и отношений с другими странами, свидетельствами этого являются договоры Руси с Византией. Одним из самых главных достижений империи стала систематизация и упорядочение (кодификация) римского права. То есть все текстовые документы по праву были пересмотрены, систематизированы по главам, частям, параграфам, статьям. В этом состоянии право существует и сегодня во всех цивилизованных странах.

Походы руссов против Византии

Византия процветала. Западные города римской империи были разрушены варварами. Города, входящие в состав Византии, продолжали своё мирное развитие. Большое внимание уделялось торговле. Через Византию проходил знаменитый путь из варяг в греки. Неудивительно, что государство постоянно подвергалось нападению со стороны варваров, пытавшихся завладеть богатствами империи.

Не составила исключение и Древняя Русь, походы которой против Византии носили, прежде всего, не цель присоединения новых земель, а её интересовали именно торговые связи и получение богатой дани. На то время Византия была центром христианства, а Русь - языческая страна варваров. Хотя русские дружины шли походом за данью, Византия всячески старалась наладить свои отношения с северной страной. После походов, удачных или неудачных, подписывался очередной договор между Русью и Византией.

Договоры

Византия представляла собой интерес для Руси. И, прежде всего, как высокоразвитое государственное формирование. В то же время Русь была выгодна для Византии. В византийской армии служило много славян и северных скандинавов. Это были отличные воины: смелые и выносливые. Византия оказала большое влияние на страны восточной Европы, в том числе, и Россию. Об отношениях двух стран можно было судить по договорам, заключённых между ними. Пункты договоров касались жизненно важных вопросов, помогающих строить непростые отношения.

До нашего времени дошли 5 первых договоров Руси и Византии. Они представляют собой перевод с греческого на старославянский язык и содержатся в древнейшей рукописи «Повесть временных лет». Это самые первые договоры Руси. Византией оказывалось большое позитивное влияние на процесс становления государства и принципов права северного соседа. Договоры принято считать основополагающими предпосылками ранних письменных источников Русского права.

Договор 907 года

Первый письменный договор Руси с Византией был подписан 907 году. Но не все учёные считают так же. Некоторые исследователи склонны к предположению о возникновении его как подготовительного документа. Так это или нет, подтвердить или опровергнуть одно из мнений не представляется возможным.

Договор 911 года

Чем было вызвано заключение договора Руси с Византией? Прежде всего, он нужен был для установления добрососедских отношений, решения вопроса торговли, судоходства, тех вопросов, что так часто возникают при общении людей, населяющих две страны. Договор показывает, что князем были посланы послы, которым было поручено, прежде всего, уверить царей греческих Льва, Александра и Константина в искренней дружбе и добрососедстве. Далее по пунктам подробно были рассмотрены насущные вопросы, касающиеся отношений между двумя странами и людьми, участвующими в определённых событиях на территории России или Византии.

Договор 945 года

Князь Игорь заключил договор Руси с Византией после своего сокрушительного поражения в результате похода 945 года. Этот договор практически копировал все пункты договора 911 года. Кроме того, в него были внесены новые пункты и поправки к ранее существующим. Так, например, в договоре 911 года был внесён пункт об оказании русским купцам льгот при посещении Византии. В договоре 945 года внесена поправка, что это будет проведено при наличии у них специальных княжеских грамот. Перечень льгот был значительно сокращён.

Со времени подписания договора, Руси предписывалось не предъявлять своих прав на владения Византии в Крыму. Кроме того, не разрешалось Руси оставлять засады в устье реки Днепр и предписывалось помогать Византии во время ведения военных действий.

Русско-византийская война 970-971 годов

Суть возникновения военного конфликта заключалась в следующем, во время правления князя Святослава, в 969 году произошёл болгаро-византийский конфликт. К русскому князю были отправлены послы Византии с немалыми дарами, чтобы уговорить правителя наказать болгарского царя Петра. Князь Святослав со своей дружиной выдвинулся в сторону Болгарии, которую покорил и стал править ею.

Но затем русский князь вместе с болгарами пошёл против Византии. Война длилась до 21 июня 971 года, когда состоялось последнее сражение, которое закончилось безрезультатно. В Константинополе было неспокойно, была совершена попытка переворота. Войско русичей было измотано и потеряло много убитыми. Как всегда, часть верхушки болгар перешла на сторону греков.

Договор 971 года

Святослав обратился к императору Иоанну Цимисхию с предложением о заключении мира, в котором выдвинул выгодные для русичей условия, в том числе и восстановление прежних отношений с Византией. Император без колебаний на всё согласился. Договор оставил в силе все условия предыдущего документа, а князь Святослав дал обещание никогда против Византии не воевать, не подстрекать другие государства к войне против неё и стать союзником великой империи.

Договор 1046 года

Спустя 10 лет, в 981 году, русский князь Владимир взял Херсонес, женился на дочери императора - царевне Анне и произошло крещение Руси. Русь стала надёжной союзницей Византии. При императоре несёт службу русский военный корпус, на Афоне появляется русский монастырь. Но в 1043 году между двумя государствами снова воцаряется напряжённость, приведшая к новому походу русских дружин на морских ладьях в Царьград. Налетевший ураган и так называемый византийцев привели к гибели морской дружины.

По некоторым данным, в 1044 году русичи взяли Херсонес, в 1046 году Ярославич женился на дочери императора Константина Мономаха и был заключён мирный договор между Русью и Византией.

Русско-византийская война 907 года - легендарный поход древнерусского князя Олега на Константинополь.

Поход подробно описан в «Повести временных лет» (нач. XII века) и завершился подписанием мирного договора в 907 году. Широко известен в русском обществе по фразе: «Вещий Олег прибил свой щит на вратах Царьграда». Однако данный набег не упомянут ни в одном византийском или ином источнике, кроме древнерусских летописей. В 911 году был заключён новый русско-византийский договор, достоверность которого под сомнение не ставится.

Положение Византии

В начале X века в Византии правил император Лев VI Философ, вступивший в конфликт с церковными иерархами из-за 4-го брака. Основным врагом Византии в этот период времени были сарацины, наступавшие в Малой Азии на византийские владения и совершавшие морские набеги с юга. Самым известным набегом стал захват пиратом Львом Триполийским в июле 904 года греческого города Фессалоники. Византийский флот под командованием друнгария Имерия не смог помешать сарацинской флотилии, состоявшей всего из 54 кораблей.

Воспользовавшись слабостью империи, в том же 904 году болгарский царь Симеон I отнял часть земель у Византии, которая откупилась ежегодной данью, исправно выплачивая её до 913 года. В Европе в начале X века появилась новая сила, венгры, которые осели в Паннонии, разгромив славянское государство Великую Моравию. В скором времени европейские хроники заполнятся сообщениями о набегах венгров на соседние страны, но в начале 900-х они представляли угрозу прежде всего Болгарскому царству, и византийская дипломатия пыталась натравить их на Симеона I.

Хотя после набега на Константинополь в 860 году византийские источники не отмечают каких-либо конфликтов с русами, есть косвенные свидетельства о том, что набеги продолжались и позже. Так в своём военном наставлении (написано около 905 года) в главе о морских сражениях император Лев VIзаметил, что враждебный народ, «так называемые северные скифы» (именование русов в византийской традиции), используют небольшие быстрые корабли, поскольку они не могут иначе выйти из рек в Черное море.

Из событий, близких по времени к 907 году, византийские хроники отмечают победу своего флота над сарацинским в октябре 906 года. В 907 и следующих годах больших сражений или войн около Константинополя не отмечено. Следующее сражение произошло в октябре 911 года возле Крита, в котором византийский флот потерпел поражение от сарацин. За византийцев сражались 700 русов. Летом 913 года болгарский царь Симеон I совершил победоносный поход под стены Константинополя, завершившийся выгодным для болгар мирным договором.

Поход Олега по «Повести временных лет»

«Повесть временных лет», самая ранняя из сохранившихся древнерусских летописей (нач. XII века), начинает рассказ о походе на Царьград с перечисления славянских и финно-угорских народов и племён, которых Олег привлёк к походу:

Согласно летописи, часть войска двигалось по берегу на конях, другая по морю на 2 тысячах кораблях, каждый из которых вмещал по 40 человек. Однако текст Новгородской летописи младшего извода, который по предположению историка Шахматова содержит в изначальном виде часть самой ранней несохранившейся летописи (Начальный свод), не говорит о 2 тысячах кораблей, но о 100 или 200 кораблей («И заповЂда Олегъ дань даяти на 100, 200 корабль… »). Историки избегают трактовки неясной фразы начального летописца XI века, но из неё легко выводится цифра в 2000 кораблей более поздним автором «Повести временных лет» (ПВЛ). В остальном автор ПВЛ следует рассказу Начального свода с более точным указанием дат. Круглая цифра в 200 кораблей могла быть взята из рассказа о более раннем набеге руси на Царьград в 860 году.

Затем в описании похода начинаются легенды. Олег поставил свои корабли на колёса и при попутном ветре двинулся по полю к Константинополю. Испуганные греки запросили мира, вынесли отравленное вино и пищу, которые Олег не принял. Тогда греки согласились на условия Олега: заплатить по 12 гривен каждому воину, осуществить отдельные выплаты в пользу князей Киева, Чернигова, Переяславля, Полоцка, Ростова, Любеча и других городов. Новгород не вошёл в список городов. По ПВЛ дань указана также в 12 гривен «на уключину », что оставляет без вознаграждения конных участников похода.

Помимо разовых выплат, на Византию была наложена постоянная дань и заключён договор (договор 907 года), регулирующий пребывание и торговлю русских купцов в Византии. После взаимных клятв Олег повесил в знак победы щит на воротах Царьграда, затем приказал грекам сшить паруса: для руси из паволок (златотканый шёлк), славянам из коприны (простой шёлк). Согласно летописи, по возвращении в Киев с богатой добычей народ прозвал Олега Вещим.

Некоторая аналогия с парусами из драгоценных тканей прослеживается в скандинавской саге о будущем норвежском короле Олафе Трюггвасоне, записанной монахом Оддом в конце XII века. Олаф служил у князя Владимира в 980-х годах и совершил поход в Византию, согласно саге для крещения. Один из его военных набегов описывается так: «Говорят, после одной великой победы повернул он домой в Гарды [Русь]; они плыли тогда с такой большой пышностью и великолепием, что у них были паруса на их кораблях из драгоценных материй, и такими же были и их шатры. »

Если древнерусский летописец рассказывает о походе руси на Царьград в 860 году исключительно по византийским источникам (хроника Амартола), то рассказ о походе 907 года основан только на местных устных преданиях, некоторые мотивы из которых находят отражение в скандинавских сагах. Хотя сами легенды могут и не соответствовать исторической реальности, но они свидетельствуют о том, что поход был, хотя развивался видимо по-другому, чем его описывает летопись.

Договор 907 года

Согласно ПВЛ после победы Олег заключил в Константинополе мир на очень выгодных условиях. Приходящие в город русские фактически находились на содержании византийских властей и не платили пошлин. Договор пересказан на словах, формально-процессуальное содержание опущено.

В сентябре 911 года (по ПВЛ в 912 году из-за начала нового года с 1 марта) был заключен новый договор, список с которого полностью приводится в летописи. Содержание договора 907 года никак не пересекается с договором 911 года, за исключением имён послов, но почти буквально воспроизводит фрагмент из русско-византийского договора 944 года. Таблица ниже передаёт текст договора 907 года в соответствии с фрагментами из более поздних русско-византийских договоров.

Сведения о походе Олега из других источников

Новгородская Первая летопись младшего извода излагает события иначе, называя два похода на Византию Игоря со своим воеводой Олегом, датируя их 920 и 922 годами:

При этом поход 920 года по описанию воспроизводит хорошо задокументированный поход князя Игоря в 941 году.

В византийской хронике Псевдо-Симеона (последняя треть X века) рассказывается о росах (руси):

В этом фрагменте некоторые исследователи готовы видеть элементы, схожие с предсказанием волхвами грядущей смерти Олегу, а в самом Росе -Вещего Олега. В популярной литературе широко цитируются построения В. Д. Николаева о набеге росов-дромитов на Византию в 904 году. Росы, согласно Николаеву (Псевдо-Симеон не упоминает об этом), были разбиты у мыса Трикефал византийским адмиралом Иоанном Радином, и только часть их спаслась от «греческого огня» благодаря озарению их предводителя.

А. Г. Кузьмин, исследуя текст «Повести временных лет» о князе Олеге, предположил, что летописец использовал греческие или болгарские источники о походе Олега. Летописец приводит слова византийцев: «Это не Олег, но святой Дмитрий, посланный на нас Богом». Эти слова могут указывать на события 904 года, когда Константинополь не оказал помощи городу Фессалоники, покровителем которого считался Димитрий Солунский, в результате чего жители города подверглись резне и только часть их удалось выкупить из рук пиратов-арабов. В непонятной из контекста фразе византийцев о св. Дмитрии мог содержаться намёк на месть Дмитрия Константинополю, виновному в разграблении Фессалоник.

Интерпретации

Поход известен исключительно по русским источникам, византийские хранят по поводу него молчание. Лишь в «Истории» Льва Диакона есть свидетельство реальности не столько похода, сколько мирного договора: Иоанн Цимисхий во время переговоров со Святославом напоминает ему, как князь Игорь, «презрев клятвенный договор », напал на византийскую столицу. Здесь по мнению М. Я. Сюзюмова и С. А. Иванова, а также А. А. Васильева имеется в виду договор Олега 911 года, заключённый после похода 907 года и известный по Повести временных лет.

Г. Г. Литаврин нашёл договор таким, что он «без военного давления со стороны Руси был абсолютно невозможен ». При заключении империей договора с другой страной, составлялся основной экземпляр договорной грамоты от имени императора, затем такой же на греческом языке, но от имени правителя другой страны, и уже эта грамота переводилась на язык народа, с которым договаривались. Известный лингвист, академик С. П. Обнорский заключил, что текст договора 911 года именно переводной, пестрит грецизмами и нарушениями требований русского синтаксиса.

Таким образом, тексты договоров, включённые в Повесть временных лет, свидетельствуют о том, что поход не был полным вымыслом. Молчание византийских источников некоторые историки склонны объяснять неверной датировкой войны в Повести. Были попытки связать её с набегом «русов-дромитов» в 904, в то время, когда Византия сражалась с пиратом Львом Триполийским. Наиболее вероятная гипотеза была выдвинутаБ. А. Рыбаковым и Л. Н. Гумилёвым: описание похода 907 года в Повести на самом деле относится к войне 860 года, место которой заняло сообщение о неудачном рейде Аскольда и Дира 866 года, навеянное византийскими легендами о чудесном избавлении христиан от враждебных язычников.

Это тем вероятнее, что Русь с начала X века выступает в греческих текстах как союзник Византии. Патриарх Николай Мистик (901-906 и 912-925) угрожает Болгарии русским вторжением, 700 русских наёмников принимали участие в неудачной византийской экспедиции на Крит в 911.

В своей работе, посвященной походу Вещего Олега на Царьград, визаентиевед А. А. Васильев пришел к выводу, что набег Олега не был вымыслом древнерусского летописца, который в традициях скандинавских героических саг превратил обычный грабительский рейд на византийские владения в эпохальное событие.

Датировка похода

Помимо вопроса о том, имел ли место поход Олега, описанный в «Повести временных лет», существует проблема датировки такого похода.

Дата 907 года в «Повести временных лет» условна и возникла в результате сложных расчётов летописцев при сопряжении абсолютной и относительной хронологии источников, имевших даты указанные в различных эрах. Изначально рассказ о княжении Олега не имел датировки, поэтому позже рассказ был разделен на части, которые тяготели к датам начала и конца правления Олега.

По мнению А. Г. Кузьмина изначально информация конца правления Олега датировалась в «Повести временных лет» 6415 (907) годом, но при сличении с датой договора 911 года, датировка была изменена, поэтому появилось две летописные статьи в которых говорилось о походе, заключении договора и смерти Олега. Так в летописи появилось два договора (текст и его «пересказ»). Таким образом, события, описанные в статьях 907 и 912 годов, изначально никак не датировались, но были связаны, как, например, в тексте «Иоакимовской летописи», в которой нет абсолютной датировки и сведений о смерти князя: «После того Олег обладал всей страной той, многие народы себе покорил, ходил воевать на греков морем и принудил тех мир купить, возвратился с честию великою и богатствами многими».

По косвенным данным поход датируется 904-909 гг. Нижняя дата, 904 год, определяется известиями о союзных росах-дромитах и нападению арабов наФессалоники. Верхняя дата, 909-910 гг., определяется по известию о разведывательном походе русов в Каспийское море, за которым последовал поход913 года. Русы, совершившие этот поход, не могли пройти через Чёрное и Азовское моря в Дон без союзнических отношений с Византией. Союз Руси и Византии к 909-910 году подтверждается данными Константина Багрянородного (сер. X в.) об участии русских вспомогательных судов в критской экспедиции 910 года.

Вместе с тем в «Повести временных лет» имеется и относительная датировка похода. В тексте сказано, что предсказание волхвов о смерти Олега сбылось на пятое лето после его похода на Константинополь. «Смерть» Олега можно датировать временем не позже июля 912 года (принесение жертв, упомянутое В. Н. Татищевым, при появлении кометы Галлея), или осени этого года, указанной в летописи (время полюдья). Поход 913 года поставил точку на карьере Олега (он погиб или ушёл на север). Следовательно, поход на Византию приходится на 907-908 гг., и летописец не ошибся в расчётах. Верность указанной в легенде относительной даты подтверждается другим местом «Повести» - под 1071 год сказано, что в Киеве объявился волхв: «…Он рассказывал людям, что на пятый год Днепр потечет вспять и что земли начнут перемещаться» Видимо, пятилетний срок пророчества был обычным для волхвов.

Датировку похода подтверждает и динамика византийско-болгарских отношений. В 904 году болгарский царь Симеон I совершил поход на разграбленные арабами Фессалоники, пытаясь расширить свои владения. В 910-911 годах он собирается начать войну с Византией, но начнет её лишь в 913 году. В качестве одного из сдерживающих факторов по отношению к болгарам византийцы использовали флот русов.

Русско-византийские войны - это серия военных конфликтов между Древнерусским государством и Византией в период со второй половины IX века до первой половины XI века. По своей сути, эти войны не были войнами в полном понимании этого термина, а скорее - походами и набегами.

Первым походом Руси против Византийской Империи (с доказанным участием русских войск) стал набег в начале 830х годов. Точная дата нигде не указана, но именно на 830-ые годы указывает большинство историков. Единственное упоминание о походе есть в «Житии святого Георгия Амастридского». Славяне напали на Амастриду и разграбили ее - это все, что можно извлечь из творчества предположительно патриарха Игнатия. Остальные сведения (как, например, русы попытались вскрыть гроб Святого Георгия, но у них отнялись руки и ноги) не выдерживают никакой критики.

Следующим было нападение на Царьград (Константинополь , современный Стамбул, Турция), которое произошло в 866 году (согласно Повести временных лет ) или 860 году (согласно европейским хроникам).

Предводитель этого похода нигде не указан (как и в походе 830х годов), но мы почти наверняка можем утверждать, что это были Аскольд и Дир. Набег был совершен на Константинополь со стороны Черного моря, чего византийцы не ожидали. Надо отметить, что в то время Византийская империя была сильно ослаблена продолжительными и не слишком успешными войнами с арабами . Когда византийцы увидели по разным данным от 200 до 360 кораблей с русскими воинами, они заперлись в городе и не предприняли попыток отбить атаку. Аскольд и Дир спокойно разграбили все побережье, получив добычи более чем достаточно, и взяли Царьград в осаду. Византийцы были в панике, поначалу они даже не знали, кто на них напал. После полуторамесячной осады, когда город фактически пал, и его могли взять несколько десятков латников, русы неожиданно покинули побережье Босфора. Точная причина отступления неизвестна, но Константинополь чудом уцелел. Автор хроник и очевидец событий патриарх Фотий описывает это с бессильным отчаянием: «Спасение города находилось в руках врагов и сохранение его зависело от их великодушия … город не взят по их милости … и бесславие от этого великодушия усиливает болезненное чувство…»

Существует три версии причины отхода:

• опасение прибытия подкрепления;
• нежелание втягиваться в осаду;
• заранее продуманные планы в отношении Царьграда.

Последнюю версию «хитрого плана» подтверждает то, что в 867 году русы прислали посольство в Константинополь, и с Византией был заключен торговый договор, более того - Аскольд и Дир совершили первое крещение Руси (неофициальное, не такое глобальное как крещение Владимира).

Поход 907 года указан только в нескольких древнерусских летописях, в византийских и европейских его нет (либо они утрачены). Тем не менее, заключение нового русско-византийского договора в результате похода доказано и сомнений не вызывает. Это был тот самый легендарный поход Вещего Олега , когда он прибил свой щит к вратам Константинополя.

Князь Олег напал на Константинополь 2000-ми ладей с моря и всадниками с суши. Византийцы сдались и результатом похода стал договор 907 года, а затем и договор 911 года.

Неподтвержденные легенды о походе:

• Олег поставил свои корабли на колеса и по суше с попутным ветром двинулся на Царьград;
• греки запросили мира и вынесли Олегу отравленную пищу и вино, но тот отказался;
• каждому воину греки заплатили по 12 золотых гривен, плюс отдельные выплаты всем князьям - Киева, Переяславля, Чернигова, Ростова, Полоцка и других городов (правдоподобно).

В любом случае, тексты договоров 907 и 911 года, включенные в «Повесть временных лет », подтверждают факт похода и его успешный результат. После их подписания торговля Древней Руси вышла на новый уровень, а русские купцы появились в Константинополе. Таким образом, его значение велико, даже если бы он задумывался как обыкновенный грабеж.

Причины двух походов (941 и 943 гг.) князя Игоря на Константинополь точно не известны, вся информация мутная и частично достоверная.

Существует версия, что русские войска помогали византийцам в конфликте с Хазарским каганатом (иудеями), который репрессировал греков на своей территории. Поначалу боевые действия развивались успешно, но что-то произошло после поражения русских в районе Керченского пролива у Тмутаракани (какие-то переговоры с элементом шантажа), и древнерусское войско вынуждено было пойти походом против Византии. Кембриджский документ гласит: «И пошел тот против воли и воевал против Кустантины на море четыре месяца…». Кустантина - это, конечно же, Константинополь. Как бы то ни было, русские оставили евреев в покое и двинулись на греков. В сражении у Константинополя византийцы познакомили князя Игоря с «греческим огнем» (зажигательная смесь из нефти, серы и масла, которую с помощью мехов - пневматическим способом - выстреливали через медную трубу). Русские корабли отступили, и их поражение окончательно оформил начавшийся шторм. Второй поход византийский император Роман предупредил сам, послав к Игорю посольство с целью вернуть мир. Мирный договор был подписан в 944 году, результатом конфликта стала ничья - ни одна из сторон ничего не приобрела, кроме возврата мирных отношений.

Приблизительно с таким же итогом закончился и русско-византийский конфликт 970-971 годов во время княжения Святослава . Причиной стали разногласия и взаимные претензии на территории Болгарии. В 971 году князь Святослав подписал мирный договор, а по возвращении домой был убит печенегами. После этого большая часть была присоединена к Византии.

В 988 году князь Владимир Великий осадил Корсунь (Херсонес - современный Севастополь), который был под властью Византии. Причина конфликта неизвестна, но результатом стала женитьба Владимира на византийской принцессе Анне, а в итоге - полным крещением Руси (Корсунь, конечно же, пал).

После этого на долгие годы в отношениях Руси и Византии воцарился мир (если не считать нападения 800 ренегатов в 1024 году на византийский остров Лемнос; все участники похода были убиты).

Поводом для конфликта 1043 года стало нападения на русский монастырь в Афоне и убийство знатного русского купца в Константинополе. События морского похода были идентичны походу Игоря, включая шторм и греческий огонь. Руководил походом князь Ярослав Мудрый (Мудрым его назвали не за это сражение, а за введение «Русской правды» - первого свода законов). Мир был заключен в 1046 году и скреплен браком сына Ярослава (Всеволода) с дочерью византийского императора.

Отношения Руси всегда были тесно связаны с Византией. Обилие конфликтов объясняется становлением государственности Руси в тот период (так было и у древних германцев и франков с Римской Империей , и у многих других стран на этапе становления). Агрессивная внешняя политика приводила к признанию государства, развитию экономики и торговли (плюс доход от грабежей не будем забывать), а также развитию международных отношений, как бы странно это ни звучало.

Сотрудничество Руси и Византии было выгодно и Руси (торговля, культура, выход на другие государства с помощью греков), и Византийской империи (военная помощь в борьбе с арабами , сарацинами, хазарами и т.д.).

Согласно “Повести временных лет”, переговоры руссов с греками начались с того, что последние выслали к Олегу своих парламентеров и те заявили: “Не погубляй града, имемъ ся по дань, яко же хощеши”. Олег остановил своих воинов.

Возможно, что греки говорили какие-то другие слова, что автор этого древнего летописного отрывка использовал какой-то образный стереотип. Но мы хотим обратить внимание на два момента, которые во всех вариантах, при всей эмоциональной окраске истории были классическими в подобного рода ситуациях. Во-первых, на сам момент переговоров и факт посылки к руссам греческих представителей, а во-вторых, на согласие греков выплачивать дань - именно выплачивать, а не выплатить единовременно. Греки остановили военные действия и перевели конфликт из сферы военной в сферу политическую. Здесь уже четко прослеживается идея дани как непременного условия дальнейших мирных отношений. Тут же, по горячим следам событий, Олег потребовал выплатить ему “дань” по 12 гривен на человека на 2 тыс. кораблей, “а в корабли по 40 мужь”. Греки, как сказано в летописи, согласились на это и просили начать мирные переговоры: “И яшася греци по се, и почаша греци мира просити, дабы не воевал Грецкые земли” 2 .

Так закончился начальный этап переговоров между греками и руссами. Первые обещали удовлетворить требования Олега о выплате дани. Русский князь запросил огромную сумму единовременной контрибуции, что и явилось основной темой для развернутых переговоров о мирном договоре. Во всяком случае, это все, что русские летописи могут нам сказать по данному поводу 3 .

Как оценивалась в историографии эта ситуация? В. Н. Татищев, а позднее М. М. Щербатов и Г. Эверс заметили, что до заключения договора 907 г. под стенами Константинополя состоялись предварительные переговоры, результатом которых было прекращение военных действий, отход руссов от города и начало переговоров о мире 4 . Но в дальнейшем эта мысль затерялась. В последующих трудах история и похода, и договора была изрядно скомпрометирована. В ряде исследований советских историков эта немаловажная деталь событий вообще исчезла. В большинстве обобщающих работ данному сюжету вовсе не уделялось внимания, в некоторых из них он толкуется нечетко. Так, Г. Г. Литаврин полагает, что “под стенами Константинополя было достигнуто соглашение, важнейшие статьи которого сообщает русская летопись” .

Если говорить точно, то под стенами византийской столицы было достигнуто лишь соглашение, прекращавшее военные действия, а дальнейшие переговоры относительно договора были проведены в самом городе и отделялись по времени от предварительного соглашения. Причем, рассказывая о появлении греческих парламентеров в стане Олега, летописец не выдумал ничего сверхъестественного: он просто отразил весьма стереотипное положение, когда военные действия приостанавливались и заключалось перемирие. Вслед за первым этапом переговоров, в результате которых греки пообещали выплатить Олегу дань, какую он захочет, летопись сообщает о том, что начался второй этап переговоров: “Олегъ же, мало отступивъ от града, нача миръ творити со царьма грецкима, со Леономъ и Александромъ” 6 . В Константинополь отправилось Олегово посольство в составе пяти человек - Карла, Фарлофа, Вельмуда, Рулава и Стемида.

Историки давно обратили внимание и на второй этап переговоров, начавшийся после отхода русских дружин от Константинополя и связанный с посольством Олега, присланным в столицу империи 7 . Предшествующей историографией этот факт рассматривался изолированно, между тем он имел прямую связь с международной практикой. После военных столкновений Византии с персами, арабами, болгарами вслед за перемириями, как правило, проводились переговоры по повобудто бы получил 12 гривен “на ключъ”, который В. Т. Пашуто переводит как корабельный руль, хотя “первоначально он требовал эту сумму на каждого воина” 15 .

Обратим внимание еще на одно любопытное обстоятельство, которое было замечено И. Н. Болтиным, а затем подчеркнуто М, С. Грушевским и недавно - Г. Г. Литавриным и О. М. Раповым: речь идет- о появлении в ходе переговоров условия о единовременной контрибуции русскому войску и о ежегодной дани, которую должна была выплачивать Руси Византия 16 .

В летописном тексте наряду с условием об уплате денег “на ключъ”, которое как бы корректирует первое требование Олега (“по 12 гривень на человекъ”), в той его части, где речь идет о ходе переговоров руссов с греками, упоминается новое условие: “...даяти уклады на рускыа грады”. Среди этих городов - Киев, Чернигов, Переяславль 17 , Полоцк, Ростов, Аюбеч и “прочаа городы”, где сидели русские князья - вассалы и данники киевского князя. В этом тексте можно усмотреть определенную дифференциацию дани. Сумма, которую греки должны были выплатить руссам “на ключъ”, по-видимому, являлась единовременной денежной контрибуцией победителю. Свидетельством в пользу этой версии служит и параллельный текст в “Новгородской первой летописи”, где говорится: “И заповеда Олегъ дань даяти... сам же взя злато и поволокы, и возложи дань, юже дають и доселе княземъ рускымъ”. Олег, судя по этому тексту, запросил единовременную контрибуцию в свою пользу и в пользу своих воинов. Вполне соответствует этому факту “Новгородской первой летописи” и заключительный текст “Повести временных лет”: “И приде Олег к Киеву, неся злато, и поволоки, и овощи, и вина, и всякое узорочье” 18 . Русская рать вернулась на родину, отягощенная несметными богатствами, награбленными в пригородах Константинополя и взятыми в виде единовременной контрибуции. Соответствует подобное требование победителей в 907 г. и практике руссов 860 г. Тогда, по свидетельству патриарха Фотия, руссы также ушли неотомщенными и со времени нападения на Константинополь получили “несметные богатства” 19 .

Практика выплаты контрибуции победителям была хорошо известна в Византии и стала для империи столь же привычным делом, как и сами “варварские” нападения на ее протяженные границы. В VI в. Византия неоднократно откупалась с помощью контрибуции от вторжений славян. Факты уплаты византийцами единовременной контрибуции тканями, мехами, золотом встречаются в договорах Византии с Болгарией в VII-X вв. Получение контрибуции являлось, например, составной частью договоров с Византией болгарских ханов Тервеля (в 705-706 и в 716 гг.), Крума(811-813 гг.), которые были заключены после нападения болгарских войск на Византию 20 . Позднее в это же русло вступила Русь 60-х годов IX и начала X в. Да и в последующей истории русско-византийских отношений греки не раз платили единовременную денежную контрибуцию руссам, выполняя тем самым одно из основных условий прекращения ими военных действий. Так, во время второго похода Игоря на Византию греческие послы явились в русский лагерь и, пообещав Игорю уплатить все византийские долги по дани, установленной еще Олегом, тут же предложили руссам единовременную контрибуцию. Далее летопись отмечает, что Игорь взял у греков золото, паволоки “на вся воя” и повернул назад. Через 25 лет, во время переговоров со Святославом, который, опустошив Фракию, вел свое войско на византийскую столицу, греки снова воспользовались знакомой формулой: “Возми дань на насъ и на дружину свою”. И еще раз греки пытались откупиться единовременной данью от русского наступления - император Иоанн Цимисхий передал через своих послов Святославу: “Не ходи къ граду, возми дань, еже хо-щеши”. Святослав приостановил наступление на Константинополь, взял дань на живых воинов и на убитых, заявив грекам: “Род его возьметь” 21 , и вернулся с “дары многы” в Переяславец на Дунае. Вот эту-то единовременную контрибуцию и требовал Олег с греков в 907 г. в полном согласии с тогдашней практикой войны и мира “варварских” государств с Византийской империей.

Иное дело - “уклады”. Это регулярная ежегодная дань, которую Византия, как правило, выплачивала либо своим союзникам, либо тем победителям, которые “за мир и дружбу”, т. е. за соблюдение мирных отношений, вырывали у империи это обременительное для нее обязательство.

В дореволюционной и советской историографии (за исключением, пожалуй, А. А. Шлецера и В. И. Ламанского 22), а также в работах зарубежных историков не высказывалось сомнений по поводу факта уплаты Византией дани Руси. Правда, в последнее время появилась еще одна точка зрения на “уклады”. В. Т. Пашуто высказал мнение, что “уклады” - это и есть то самое шестимесячное довольствие в виде хлеба, вина, мяса, рыбы, фруктов, которое получали в Византии по договору 907 г. приезжавшие туда для торговли русские купцы.

Вопрос об “укладах”, на наш взгляд, также следует решать не изолированно, лишь в плане русско-византийских отношений, а на основе традиционных дипломатических сношений Византии со всем окружавшим ее “варварским” миром, и в первую очередь с государствами, сопредельными с Русью.

Как было сказано выше, Византия на протяжении долгих столетий ежегодно выплачивала значительные денежные суммы различным государствам. В одном случае это была дань побежденного победителю (Персии - VI в.), в другом - плата за соблюдение мирных отношений и союзную помощь, также вырванная военной силой (Аварскому каганату - VI- VII вв., Руси-IX-X вв.), но при всех обстоятельствах мирные отношения (к которым и Византия, и окружавшие ее государства приходили разными путями) подкреплялись ежегодными денежными взносами-данями, которые империя выплачивала своим соседям. Во второй половине 1-го тысячелетия эта практика была настолько широко распространена и общепринята при заключении мирных соглашений, следовавших за военными конфликтами, что не приходится сомневаться в доскональном знакомстве с нею и на Руси, тем более что сама Русь выплачивала за мир и союзную помощь ежегодную дань варягам и согласилась на ежегодную выплату ее уграм.

Таким образом, выплата Византией ежегодной дани Руси имеет прочную и древнюю историческую аналогию. Да и сам этот факт стал традицией в византино-русских отношениях. В 944 г., во время второго похода Игоря против Византии, послы греков пытались остановить русское войско на Дунае и избавить Константинополь от новых военных испытаний. Они передали русскому князю слова императора Романа I Лакапина: “Не ходи, но возьми дань, юже ималъ Олег, при-дамь и еще к той дани”. Святослав, по свидетельству “Повести временных лет”, также получал дань до начала своего похода на Византию: “Седе княжа ту въ Переяславци, емля дань на грьцех”. Во время переговоров летом 970 г. со Святославом греки заявили русскому князю: “Возми дань на насъ, и на дружину свою”. И здесь мы вновь видим раздельное понимание летописцем дани и единовременной контрибуции. В этом же направлении ведет нас летописная речь Святослава к дружине, произнесенная им в трудный для русских час в осажденном Доростоле. Святослав уговаривал дружину заключить мир с Цимисхием и взять с греков дань: “Аще ли почнеть не управляти дани, да изнова из Руси, совкупивши вой множайша, поидемъ Царюгороду” 24 . В данном случае нас интересует не столько достоверность самого факта Святославовой речи (мы вполне допускаем, что русский князь мог этого и не говорить), сколько логика умозаключений летописца, привыкшего к тому, что Византия в течение долгих лет платила дань Руси и ее неуплата могла послужить причиной новой русско-византийской войны. Пункт договора Олега об “укладах”, взятых на русские города, как раз и говорит об этой регулярной дани.

Таким образом, по договору 907 г. древнерусское государство установило с Византией отношения, которые уже стали нормой для окружавших империю государств. Разрыв этих отношений приводил к межгосударственным осложнениям и к войне. Так было с Болгарией в начале X в. или в 60-х годах при Никифоре Фоке. Византия могла прекратить регулярную уплату руссам дани после убийства Аскольда и Дира и захвата Киева Олегом и определенно перестала платить ее на каком-то этапе правления князя Игоря, что и вызвало, по мнению В. Н. Татищева, поход руссов на Константинополь в 941 г. 25 Вместе с тем Византия поддерживала “даннические отношения”, когда нуждалась в союзной помощи со стороны своего соседа или вассала. Кстати, периодичность такой дани подчеркивается и словом “даяти”. Если бы речь шла об “укладе” как единовременной контрибуции, то, конечно, летописец должен был бы употребить слово “дать”. Слова “даяти уклады”, т. е. давать уклады, ясно указывают на долговременность действия этого пункта договора 26 .

Регулярная плата Византией дани древнерусскому государству 27 ради обеспечения от нападений с севера - а возможно, и ради оплаты союзнических услуг - отныне становится нормой политических взаимоотношений двух стран. И это нашло четкое отражение в заключительной части договора 907 г., где говорится, что “царь же Леонъ со Олександромъ миръ сотвориста со Олгом, имшеся по дань” 28 .

Закономерным развитием этих переговоров и положения договора 907 г. об обязательстве империи выплачивать “уклады” Руси явилось согласие Византии возобновить выплату дани, положенной Руси, при Игоре, в 944 г. Последующие переговоры о выплате греками дани Игорю, Святославу неизменно возвращают нас к переговорам, помеченным 907 г., и к самому условию договора 907 г. о дани. Вот неизбежный вывод, вытекающий из анализа источников.

Итак, в ходе переговоров 907 г. выделяются три условия договора: восстановление “мира и дружбы” между Русью и Византией, выплата Византией единовременной контрибуции в виде денег, золотых вещей, тканей и т. п., а также периодической дани Руси. Но это далеко не все. В разделе, который идет после слов: “И заповеда Олег...”, говорится и об иных условиях русско-византийского договора, выраженных в требованиях русской стороны 29 . После требования выплаты контрибуции и “укладов” следует фраза: “Да прихо-дячи Русь слюбное емлют, елико хотячи” 30 .

По поводу этого пункта договора в историографии нет разногласий. Историки отмечали, что “слюбное”, или “слебное”,- это содержание русских послов в соответствии с посольскими традициями, утвердившимися в империи. Но все писавшие по этому поводу говорили лишь о том, что “слюбное” - это корм. Между тем послы иностранных держав, пересекавшие византийскую границу, брались империей на полное бесплатное содержание. Послам предоставлялись транспорт, продовольствие, кров; они обеспечивались провожатыми как на пути в Константинополь, так и обратно, до границ империи.

В связи с этим мы не исключаем, что под “слюбным” имелось в виду посольское содержание в широком смысле слова. Более того, греческая сторона обязывалась предоставлять послам “мовь, елико хотят”, т. е. возможность пользоваться банями. А когда они соберутся в обратную дорогу, которая, как известно, шла морем, то получат и “брашно”, и “якори”, и “ужища”, и “парусы” - опять же “елико имъ надобе” 31 . Этот текст, правда, помещен в договоре после слов о предоставлении месячного содержания русским гостям, т. е. купцам, ведущим за рубежом торговлю. Однако слова: “...и да творят им мовь, елико хотят. Поидучи же домовь в Русь, да емлют у царя вашего на путь брашно...” - согласно контексту могут быть отнесены как к гостям, так и к послам. Обратим внимание на слова “елико хотячи” (“сколько хотят”). Они указывают на то, что время пребывания русских послов в Константинополе и их содержание за счет империи практически не ограничивались.

Как отмечалось, традиция обмена посольскими миссиями между Византией и Русью, имевшая длительную историю, нашла отражение и в одной из статей русско-византийского договора 911 г., где говорится: “Да егда ходим в Грекы или с куплею, или въ солбу ко цареви вашему” 32 . Эта запись свидетельствует о прочной и длительной традиции как посольских обменов, так и русско-византийской торговли. Мы рискнули предположить, что первое соглашение о выработке статуса русских миссий в Византии, уравнении их в правах с посольствами других дружественных империи стран восходит еще к 60-м годам IX в. Теперь же, в 907 г., это соглашение из гипотетического становится историческим фактом.

Данный пункт русско-византийского договора 907 г., как и предшествующие условия - о восстановлении “мира и дружбы”, о контрибуции и о дани-“укладах”, носит чисто политический характер и указывает на то, что дипломатические отношения между Византией и Русью прочно входят в русло международных традиций, в русло внешнеполитических связей Византийской империи с другими признанными ею государствами.

Следующий сюжет договора касается торговых отношений Руси и Византии, а точнее, статуса русских купцов в империи: “А иже придутъ гости да емлют месячину на 6 месяць, хлебъ, вино, мясо, и рыбы, и овощь” 33 , а далее говорится о предоставлении руссам возможности пользоваться баней, снаряжением на обратную дорогу. В этом условии отражены, несомненно, требования русского купечества о предоставлении ему в Византии определенного статуса. Месячина - это месячное содержание русских гостей, состоявшее, как указано в тексте, из хлеба, вина, мяса, рыбы, овощей 34 .

Весь этот текст является, по-видимому, своеобразным проектом договора, или, говоря языком XV-XVII вв., посольским “наказом”, где формулировались требования русской стороны на предстоящих переговорах. В пользу подобного предположения говорит, во-первых, общая “шапка” к тексту: условия договора и о дани, и об “укладах”, и о “слюбном”, и о гостевой месячине определяются “наказом” Олега (“запо-веда Олегъ”), Во-вторых, на предварительный характер русских предложений указывает следующая за ними фраза, констатирующая, что греки согласились на это (“и яшася гре-пи”), а затем императоры и византийские высшие чиновники", принимавшие участие в переговорах, предъявили руссам свои встречные условия договора.)

На это первыми обратили внимание Н. М. Карамзин и С. М. Соловьев, который писал: “Император и вельможи его приняли условие только со следующими изменениями...” А далее С. М. Соловьев приводит факты об ограничениях, налагаемых на русских гостей, прибывавших в Константинополь 35 .

Краткая запись летописца о том, что греки согласились на те требования, которые Олег наказал отстаивать послам, и что византийская сторона выдвинула свои требования, вводит нас в обстановку самих переговоров. Составитель летописи изложил их в определенной последовательности: сначала Олег “заповеда”, потом греки “яшася”, т. е. согласились, а потом сами они “реста”, т. е. сказали. По существу, эти лаконичные слова отражают типичную картину переговоров по серьезной, основополагающей проблеме. Русские войска стояли неподалеку от Константинополя, поэтому византийцы сразу же пошли на уплату контрибуции, но снизили ее сумму, согласившись на уплату ежегодной дани; признали они и определенный статус русских послов и купечества в Византийской империи.

При анализе условий договора 907 г., как они изложены русской и греческой сторонами, нельзя не обратить внимание на то, что “русские” пункты договора в основном содержат требования общеполитического порядка: о мире, контрибуции, дани, посольском и торговом статусе для русских в Византии. “Греческие” же условия касаются главным образом порядка пребывания русских купцов на территории империи, который ставил их под контроль императорской администрации. Оговоренными условиями греки как бы вводят русскую торговую стихию в Византии в русло строгой законности, традиционных устоев, и дело здесь не только в том, что греческие власти боялись конфликтов, которые могли вызвать руссы в империи, как полагал М. А. Шангин 36 . “Аще приидуть Русь бес купли, да не взимают месячины”, - говорит первый пункт “греческих” условий, посвященных проблемам русско-византийской торговли. Таким образом, одно из ограничений для руссов в Византии состояло в том, что получали купеческую месячину только те из них, кто прибывал в империю для “купли”, торговых операций. Как это устанавливалось? В данной связи мы хотим обратить внимание на следующий текст в договоре, идущий от греков: “И да испишут имена их, и тогда возмуть месячное свое, - первое от города Киева, и паки ис Чернигова, и ис Переаславля, и прочий гради” 37 .

Относительно параллельного места в русско-византийском договоре 944 г. В. О. Ключевский писал: “Это.была предосторожность, чтобы под видом агентов киевского князя не прокрались в Царьград русские пираты”. Позднее Д. В. Айналов, анализируя условия договора 907 г., также заметил, что “перепись совершалась из предосторожности”. Но существовало и другое мнение. А. В. Лонгинов связал требование о переписи с получением месячного корма русскими торговцами.

Мы полагаем, что при анализе данной части летописного текста следует учитывать оба этих момента. Византийский автор XI в. Кекавмен в своем “Стратегиконе” неоднократно говорит о случаях захвата в IX-X вв. крупных городов на Балканах, в Италии болгарами, франками, турецкими пиратами при помощи военной хитрости 39 . Понятно, что и греки впускали руссов в город лишь невооруженными и небольшими партиями. Однако условие о переписи византийскими властями русских караванов связано не с этой предосторожностью (трудно себе представить, каким образом перепись могла гарантировать город от нападения), а с общим порядком определения цели и состава торговой миссии, выяснения потребного количества корма, жилья и т. д. Кстати, о том же свидетельствует и устанавливаемый по этому договору порядок выдачи русским гостям месячины. Сначала ее получали представители Киева, затем Чернигова и Переяславля, а далее шли уже “прочие гради”. Определить такой порядок можно было лишь при помощи переписи, о которой говорится в предложениях греческой стороны. Позднее эта практика стала обычной для средневековых государств.

С условием “конституирования” русских купеческих караванов по прибытии их в Византию связано и условие их прохода в город через одни ворота, без оружия, партиями по 50 человек и непременно в сопровождении “царева мужа”: “И да входят в град одними вороты со царевымъ мужемъ, без оружьа, мужь 50”. Кто же такой “царев муж”? Да не кто иной, как чиновник, приставленный для сопровождения иностранных миссий и торговых караванов. О существовании института такого рода чиновников сообщается в “Книге эпарха” - византийском источнике X в. Так, в главе “О легатарии” говорится, что этому видному государственному чиновнику, заместителю и первому помощнику эпарха Константинополя, вменяется в обязанность докладывать эпарху о всех, кто прибывает в столицу империи “из какой бы то ни было местности и с какими бы то ни было товарами”, устанавливать сроки продажи товаров и т. д. 40 Естественно, что сам легатарий не мог осуществить всю эту многообразную работу и в своей деятельности должен был опираться на непосредственных исполнителей. Именно поэтому мы и утверждаем, что речь в данной главе “Книги эпарха” идет не столько о самом легатарии, сколько о ведомстве, им возглавляемом.

Спустя четыре года, когда был заключен русско-византийский договор 911 г., специальные императорские “мужи” сопровождали русских послов в их знакомстве с достопримечательностями Константинополя (“Царь... пристави к ним мужи”). “Царев муж”, упоминаемый в договоре 907 г., должен был ввести русский караван в город и проследить, чтобы русские купцы входили в город без оружия. Он осуществлял и охрану прибывших к Константинополю русских посольских и купеческих караванов. Косвенно об этом говорит упоминание в договоре 944 г. о том, что вошедших в город руссов “мужь царства нашего да хранить” 41 . Возможно, в ведомство “царева мужа”, чиновника легатария, входили и другие обязанности, связанные с размещением русских торговцев в пригороде Константинополя - у монастыря св. Маманта.

Уже при выработке договора 907 г. ярко проявились мотивы озабоченности греков по поводу поведения русских миссий на территории Византии. “Да запретить князь еловомъ своим приходящимъ Руси зде, да не творять пакости в селех в стране нашей”, - говорится в тексте, идущем от греческой стороны. По нашему мнению, предостережения греков против возможных “пакостей” касались не только купеческих караванов, но и посольств, так как в тексте речь идет оо указании “приходящимъ Руси”, т. е. всем, приходящим из Руси.

В “Троицкой летописи” вместо слов: “Да запретить князь словомъ своим...” - стоит фраза: “Да запретить князь послом своим...” 42 Видимо, составитель “Троицкой летописи” посчитал, что “пакости”, творимые руссами на территории им-пеоии, совершали не гости, а послы. Думается, что летопис гдалек от истины и ограничение подобного рода в равной мере могло относиться как к гостям, так и к послам, которые отнюдь не заботились о благопристойном поведении своей свиты на чужой территории. Любопытно, что идентичный текст договора 944 г. в аналогичном случае имеет в виду послов и остальную Русь, а не княжеское слово, и, пожалуй, это лучше всего свидетельствует об ошибке здесь автора “Повести временных лет”. Вот как читается эта фраза в русско-византийском договоре 944 г.: “Да запретить князь сломь своимъ и приходящимъ Руси еде, да не творять бещинья в селехъ, ни въ стране нашей” 43 .

Не случайно в этой части говорится лишь о порядке, устанавливаемом для русских посланцев в “селех”. Путь к Константинополю русские посольские миссии и торговые караваны - доделывали порой по суше от болгарской границы через населенные пункты мимо богатых, расположенных на старинном торговом пути поселений и известных монастырей. Немало, видимо, самоуправств и насилий допускали хорошо вооруженные и многочисленные русские караваны на пути к византийской столице. Отражением этого и явилось упомянутое условие договора 907 г. Вдальнейшем та же мысль нашла развитие и в порядке размещения русских близ монастыря св. Маманта и их прохода в город. Одновременно условие о статусе русского купечества в Византии совершенно очевидно проникнуто и мотивом озабоченности русской стороны по поводу порядка появления русских купцов в империи. Здесь говорится, что руссы, приехавшие “бес купли”, не имеют права на месячину. Из договора 944 г. известно, что торговцы до нового порядка, установленного договором 944 г. (предъявление послами и купцами грамот), должны были иметь при себе серебряные печати в качестве знака, удостоверяющего их личность и род деятельности. В этом факте мы усматриваем отражение не только заинтересованности Византии в определенном порядке предоставления ряда прав и льгот купцам, пришедшим из Руси, но и стремления складывающегося древнерусского государства поставить русскую торговлю с Византией под свой контроль. И договор 907 г. указывает на первые шаги в этом направлении, которые имеют аналогию в отношениях Византии с другими странами. Так, по болгаро-византийскому договору 716 г. купцы обеих сторон должны были по прибытии на территорию страны партнера предъявлять грамоты 44 . Этот уровень отношений для Руси был достигнут к 944 г.

Таким образом, в тексте договора 907 г., идущего от греческой стороны, поднимаются вопросы поведения русских посольских и торговых миссий на территории Византии, регламентируется порядок их продвижения по стране, определяются условия их пребывания под Константинополем и в самой столице. В нем заложены мысли, которые в дальнейшем были развиты и конкретизированы в русско-византийском договоре 911 г. Пока же они были выражены в общей форме, что соответствовало всему стилю договора 907 г., который решал узловые вопросы политических и торговых отношений между двумя странами. Главным, определяющим основы взаимных торговых соглашений Византии и Руси следует считать и положение об освобождении русских торговцев от “мыта” - пошлины с продаваемых товаров: “И да творят куплю, яко же имъ надобе, не платяче мыта ни в чем же” 45 .

Это условие, видимо, явилось отражением военного давления Руси и лежит в русле тех же льгот, вырванных у Византии Олегом, что и контрибуция, и уплата империей ежегодной дани древнерусскому государству.

В. И. Сергеевич полагал, что в летописи нигде не сказано о принятии Олегом этих греческих условий 46 . Однако в летописном тексте отразились не только порядок выработки в русском лагере предварительных условий договора и сам ход переговоров - своеобразная дипломатическая дискуссия, но и условия согласованного договора. Несмотря на очевидную многослойность летописного текста, вероятно говорившего и о следах окончательного договора, мы четко прослеживаем основные черты договора как единого целого.

Русско-византийский договор 907 г. Русско-византийский договор Заключен после успешного похода на Константинополь князя Олега. Основными его положениями было восстановление мирных и добрососедских отношений между двумя странами.Византия обязалась платить Руси ежегодную дань в солидных размерах и выплатить единовременную контрибуцию деньгами, золотом, вещами, тканями и др., оговаривает размер выкупа каждому воину и месячное содержание для руских купцов.

В Повести временных лет об этом договоре сказано:

Цари же Леон и Александр заключили мир с Олегом , обязались уплачивать дань и присягали друг другу: сами целовали крест, а Олега с мужами его водили присягать по закону русскому, и клялись те своим оружием и Перуном, своим богом, и Волосом, богом скота, и утвердили мир.

Русско-византийский договор 911 года Справочная статья

Русско-византийский договор 911 г. Его общеполитическая часть повторяла положениядоговоров 860 г. и 907 г. В отличие от предыдущих договоров, где его содержание доводилось до сведения как "императорское пожалование" русскому князю, теперь это был равноправный договор по всей форме между двумя равными участниками переговорного процесса. Первая статья говорила о способах рассмотрения различных злодеяний и мерах наказания за них. Вторая - об ответственности за убийство. Третья - об ответственности за умышленные побои. Четвертая - об ответственности за воровство и о соответствующих за это наказаниях. Пятая - об ответственности за грабежи. Шестая - о порядке помощи купцам обеих стран во время их плавания с товарами. Седьмая - о порядке выкупа пленных. Восьмая - о союзной помощи грекам со стороны Руси и о порядке службырусов в императорской армии. Девятая - о практике выкупа любых других пленников. Десятая - о порядке возвращения бежавшей или похищенной челяди. Одиннадцатая - о практике Наследования имущества умерших в Византии русов. Двенадцатая - о порядке русской торговли вВизантии . Тринадцатая - об ответственности за взятый долг и о наказании за неуплату долга.

В Повести временных лет об этом договоре сказано:

В год 6420 (912 ). Послал Олег мужей своих заключить мир и установить договор между греками и русскими, говоря так: "Список с договора, заключенного при тех же царях Льве и Александре. Мы от рода русского - Карлы, Инегелд, Фарлаф, Веремуд, Рулав, Гуды, Руалд, Карн, Фрелав, Руар, Актеву, Труан, Лидул, Фост, Стемид - посланные от Олега , великого князя русского, и от всех, кто под рукою его, - светлых и великих князей, и его великих бояр, к вам, Льву, Александру и Константину, великим в Боге самодержцам, царям греческим, для укрепления и для удостоверения многолетней дружбы, бывшей между христианами и русскими, по желанию наших великих князей и по повелению, от всех находящихся под рукою его русских. Наша светлость, превыше всего желая в Боге укрепить и удостоверить дружбу, существовавшую постоянно между христианами и русскими, рассудили по справедливости, не только на словах, но и на письме, и клятвою твердою, клянясь оружием своим, утвердить такую дружбу и удостоверить ее по вере и по закону нашему.

Таковы суть главы договора, относительно которых мы себя обязали по Божьей вере и дружбе. Первыми словами нашего договора помиримся с вами, греки, и станем любить друг друга от всей души и по всей доброй воле, и не дадим произойти, поскольку это в нашей власти, никакому обману или преступлению от сущих под рукою наших светлых князей; но постараемся, насколько в силах наших, сохранить с вами, греки, в будущие годы и навсегда непревратную и неизменную дружбу, изъявлением и преданием письму с закреплением, клятвой удостоверяемую. Так же и вы, греки, соблюдайте такую же непоколебимую и неизменную дружбу к князьям нашим светлым русским и ко всем, кто находится под рукою нашего светлого князя всегда и во все годы.

А о главах, касающихся возможных злодеяний, договоримся так: те злодеяния, которые будут явно удостоверены, пусть считаются бесспорно совершившимися; а каким не станут верить, пусть клянется та сторона, которая домогается, чтобы злодеянию этому не верили; и когда поклянется сторона та, пусть будет такое наказание, каким окажется преступление.

Об этом: если кто убьет, - русский христианина или христианин русского, - да умрет на месте убийства. Если же убийца убежит, а окажется имущим, то ту часть его имущества, которую полагается по закону, пусть возьмет родственник убитого, но и жена убийцы пусть сохранит то, что полагается ей по закону. Если же окажется неимущим бежавший убийца, то пусть останется под судом, пока не разыщется, а тогда да умрет.

Если ударит кто мечом или будет бить каким-либо другим орудием, то за тот удар или битье пусть даст 5 литр серебра по закону русскому; если же совершивший этот проступок неимущий, то пусть даст сколько может, так, что пусть снимет с себя и те самые одежды, в которых ходит, а об оставшейся неуплаченной сумме пусть клянется по своей вере, что никто не может помочь ему, и пусть не взыскивается с него этот остаток.

Об этом: если украдет что русский у христианина или, напротив, христианин у русского, и пойман будет вор пострадавшим в то самое время, когда совершает кражу, либо если приготовится вор красть и будет убит, то не взыщется смерть его ни от христиан, ни от русских; но пусть пострадавший возьмет то свое, что потерял. Если же добровольно отдастся вор, то пусть будет взят тем, у кого он украл, и пусть будет связан, и отдаст то, что украл, в тройном размере.

Об этом: если кто из христиан или из русских посредством побоев покусится (на грабеж) и явно силою возьмет что-либо, принадлежащее другому, то пусть вернет в тройном размере.

Если выкинута будет ладья сильным ветром на чужую землю и будет там кто-нибудь из нас, русских, и поможет сохранить ладью с грузом ее и отправить вновь в Греческую землю, то проводим ее через всякое опасное место, пока не придет в место безопасное; если же ладья эта бурей или на мель сев задержана и не может возвратиться в свои места, то поможем гребцам той ладьи мы, русские, и проводим их с товарами их поздорову. Если же случится около Греческой земли такая же беда с русской ладьей, то проводим ее в Русскую землю и пусть продают товары той ладьи, так что если можно что продать из той ладьи, то пусть вынесем (на греческий берег) мы, русские. И когда приходим (мы, русские) в Греческую землю для торговли или посольством к вашему царю, то (мы, греки) пропустим с честью проданные товары их ладьи. Если же случится кому-либо из нас, русских, прибывших с ладьею, быть убиту или что-нибудь будет взято из ладьи, то пусть будут виновники присуждены к вышесказанному наказанию.

Об этих: если пленник той или иной стороны насильно удерживается русскими или греками, будучи продан в их страну, и если, действительно, окажется русский или грек, то пусть выкупят и возвратят выкупленное лицо в его страну и возьмут цену его купившие, или пусть будет предложена за него цена, полагающаяся за челядина. Также, если и на войне взят будет он теми греками, - все равно пусть возвратится он в свою страну и отдана будет за него обычная цена его, как уже сказано выше.

Если же будет набор в войско и эти (русские) захотят почтить вашего царя, и сколько бы ни пришло их в какое время, и захотят остаться у вашего царя по своей воле, то пусть так будет.

Еще о русских, о пленниках. Явившиеся из какой-либо страны (пленные христиане) на Русь и продаваемые (русскими) назад в Грецию или пленные христиане, приведенные на Русь из какой-либо страны, - все эти должны продаваться по 20 златников и возвращаться в Греческую землю.

Об этом: если украден будет челядин русский, либо убежит, либо насильно будет продан и жаловаться станут русские, пусть докажут это о своем челядине и возьмут его на Русь, но и купцы, если потеряют челядина и обжалуют, пусть требуют судом и, когда найдут, - возьмут его. Если же кто-либо не позволит произвести дознание, - тем самым не будет признан правым.

И о русских, служащих в Греческой земле у греческого царя. Если кто умрет, не распорядившись своим имуществом, а своих (в Греции) у него не будет, то пусть возвратится имущество его на Русь ближайшим младшим родственникам. Если же сделает завещание, то возьмет завещанное ему тот, кому написал наследовать его имущество, и да наследует его.

О русских торгующих.

О различных людях, ходящих в Греческую землю и остающихся в долгу. Если злодей не возвратится на Русь, то пусть жалуются русские греческому царству, и будет он схвачен и возвращен насильно на Русь. То же самое пусть сделают и русские грекам, если случится такое же.

В знак крепости и неизменности, которая должна быть между вами, христианами, и русскими, мирный договор этот сотворили мы Ивановым написанием на двух хартиях - Царя вашего и своею рукою, - скрепили его клятвою предлежащим честным крестом и святою единосущною Троицею единого истинного Бога вашего и дали нашим послам. Мы же клялись царю вашему, поставленному от Бога, как божественное создание, по вере и по обычаю нашим, не нарушать нам и никому из страны нашей ни одной из установленных глав мирного договора и дружбы. И это написание дали царям вашим на утверждение, чтобы договор этот стал основой утверждения и удостоверения существующего между нами мира. Месяца сентября 2, индикта 15, в год от сотворения мира 6420".

Царь же Леон почтил русских послов дарами - золотом, и шелками, и драгоценными тканями - и приставил к ним своих мужей показать им церковную красоту, золотые палаты и хранящиеся в них богатства: множество золота, паволоки, драгоценные камни и страсти Господни - венец, гвозди, багряницу и мощи святых, уча их вере своей и показывая им истинную веру. И так отпустил их в свою землю с великою честью. Послы же, посланные Олегом , вернулись к нему и поведали ему все речи обоих царей, как заключили мир и договор положили между Греческою землею и Русскою и установили не преступать клятвы - ни грекам, ни руси.